Алан задумчиво кивает. Пытаясь представить, как Ринго сюда добирался. На поезде, не особо поохотишься. Только если на домашних любимцев на станциях. Но на станциях в основном бродящие кошки с собаками, да крысы огромные, не чета мышам. И судя по реакции на мышь, на крыс Ринго не охотился. Значит не поезд. Автостоп? Алан поднимает глаза от кастрюли, и пытается поймать в оконном стекле отражение Вуда. Ему сложно представить, как этот парень закидывает на плечо рюкзак и идет по дорогам в ожидании попуток. Точнее представиться как раз легко, и образ получается очень яркий, вот только... по мнению Алана так убегают из дома на встречу своей судьбе, а не уезжают на учебу. Но Дитон молчит, не озвучивая свои умозаключения. Во-первых, это не его дело, а во-вторых, даже если Ринго из дома и сбежал, то сюда он приехал явно учиться. да возвращаться? Алан прикрывает глаза и возвращается к лицезрению кастрюли. Есть. У парня определенно имеется план отступления, уж слишком уверенно он говорил о своем отъезде. И это всё, что Алан должен знать. Если он, конечно, не собирается позвонить в полицию и сдать совершеннолетнего юношу на руки родителям. Но если Ринго действительно совершеннолетний, то в полиции Алана пошлют.
От слов Ринго Алан вздрагивает и слегка краснеет. Прежде, чем Дитон оборачивается к Вуду проходит пара секунд, за которые он пытается успокоиться и прийти в себя, глубоко вдыхая. Ринго наверняка ничего такого не подразумевал, и не хотел задеть, мстя за мышь. Он наверняка имел в виду лишь то, что среди самцов-жирафов наиболее высокий процент гомосексуалистов из млекопитающих, а во все не то, что имели в виду его "любимые" сокурсники, отправляя его в Африку.
- Жирафы это банально... – начинает Алан разворачиваясь, и тут до него доходит вся прелесть признания Ринго. И на губы сама собой наползает кривоватая усмешка. Удивил! Алан ошарашено, будто в первый раз видит, осматривает Ринго с ног до головы, и пожимает плечами. А голове за долю секунды пролетают воспоминания о том, что он уже успел сделать с парнем, и Дитону становится стыдно. Будь на месте Вуда девчонка, он бы никогда не позволил себе так смущать гостью. Наверное. – ...как собственно серые гуси и королевские пингвины с макаками.
Алан всё-таки договаривает фразу и только затем пожимает плечами с напускным равнодушием. Делать вид, что он не понял признания Ринго уже, во-первых, поздно, а во-вторых, глупо. Мы же взрослые люди! Дитон насмешливо приподнимает бровь, и ещё раз медленно на показ изучающее, осматривает Вуда снизу вверх, в конце встречаясь глазами с глазами парнем. – Да ну? И как же мне тебя записать? Хомовервольфус?
Вода на плите шипит, бурлит. И Алан разрывает зрительный контакт, спешно спуская макароны в воду и помешивая их лопаткой. Что ж, такое положение дел ничего в корне не меняет, вот только теперь Алан совсем не уверен в ответе Ринго. Возможно, парень захочет настоять на отдельных кроватях... а Алану так не хотелось мучиться с перестилкой белья! – Ну и как будем спать? В смысле я думал предложить вместе, но если тебе не нравится... – Алан прерывается на середине фразы, внезапно понимая, что звучит она не лучшим образом, и оборачивается к Ринго. – Ну, ты меня понял.
