Фауст спал. Он спал нервно и беспокойно. Впрочем, как и всегда. Лэрду снился один и тот же сон на протяжении последних  месяцев. До этого он беспокоил его раз в год, после бурной пьянки на Рождество. А в этот раз сны просто были. И от них никуда было не деться.
Фауст был в тёмном лесу. Высокие сосны царапали небо, и темные рваные облака безудержно бежали вдаль. В лесу пахло сыростью, смолой и кровью. Фауст огляделся вокруг. Он прекрасно знал, что будет потом. Он углубиться в лес и найдет труп. Молодой парень будет разорван на части, а сам Фауст, посмотрев на свои руки поймет, что сделал это именно он. Свет полной луны пробьется сквозь темноту, зальет серебром все вокруг и волк внутри потребует выпустить его. Жуткий вой огласит округу, и мимо засвистят пули. Те, с кем он некогда работал, устроят на него охоту. Со всех сторон будут слышны вопли «предатель!». И Фауст побежит прочь…
Но этой ночью все было иначе. Он не стал убегать, поджав хвост. Он повернулся лицом к нападавшим и тело прошили арбалетные болты и аконитовые пули.
Стук в дверь заставил его подскочить с кровати, как ошпаренному. Сон ещё не отошел на второй план, и он инстинктивно прикрылся рукой, пытаясь защититься от оружия.
Но стук повторился и Фауст, матерясь и чертыхаясь, поплелся открывать.
Когда он схватился за ручку входной двери, на языке крутились ругательства таких сложных конструкции, которые не снились даже самому старому сапожнику или моряку. Но все это пропало, когда на пороге он увидел старинного друга.
-Алистер?! – удивился мужчина, - Ты какими судьбами?
Как твои круги ада?
-Пребываю пока что на пятом, - вяло улыбнулся Фауст, впуская товарища в дом.
Утро было до одури ранним. Этот был тот самый тихий час перед рассветом, когда даже скот ложится на землю вздремнуть, зная что хищники уже попрятались по своим норам и им в этот час ничего не угрожает.
Они прошли на кухню, Фауст пару раз промахнулся мимо кнопки включения чайника и, наконец, попав, приземлился на стул, подперев голову кулаком.
у тебя не найдется кофе для меня? Я не откажусь, если он будет с чем-то.
-Найдется, - буркнул в ответ, поднимаясь со стула и роясь в верхних кухонных шкафах. Где-то были остатки коньяка… а может он их давно уже выпил… в любом случае стоило поискать. И да, нашел. Как раз на одну Алистерову порцию.
-Это что, типо в меня не влезло?.. – риторически пробубнил он себе под нос, доставая турку и принимаясь пересыпать молотый кофе.
Варить кофе после такого пробуждения было сущей пыткой. Любое неосторожное движение и плита опять изгажена.
- Я тут присяду, да? Я вчера повстречался с оборотнями. Двумя.
-Да тут этих оборотней, - заворчал мужчина, - Как собак не резаных, - усмехнулся сравнению, ставя на стол перед другом чашку и доливая остатки коньяка в кофе.
- Слушай, я тебя разбудил. Ты не в обиде, если что?
-Ну ты ж блин уже сделал это, - он выдавливал в свой горький кофе половинку лимона, выуженную из холодильника. Первый глоток, у Фауста свело скулы, мужчину передёрнуло, но теперь он хотя бы проснулся окончательно. Взлохматив и без того растрепанные волосы, он внимательным взглядом вперился в Алистера.
-Теперь рассказывай. С девушками? А где умудрился? Ты вечно пытаешься вляпаться в говно по самые уши, - усмехнулся охотник.

-Нет, ну а что тебе не нравится? – Фауст заметил его реакцию на лимон в кофе, - Если бы ты меня разбудил в обед, то да, тогда бы я пил кофе с сахаром и сливками. А тут уж извини. Мне проснуться нужно.
Может, еще соли добавишь?
-Тогда это будет кофе по-пиратски, а не по-турецки.
Ну да, поскольку кофе был основным топливом Фауста на протяжении довольно длительного времени, то мужчина довольно хорошо разбирался в его видах. И, в зависимости от настроения, вкусовые пристрастия его менялись. Вот сегодня с утра – горький кофе с лимоном. К вечеру может быть будет кофе-латте с молоком или сливками и крошкой из безе.
Мужчина внимательно слушал алистерову историю о «свидании» с оборотнями.
Мы там ночью на стоянке познакомились. Я туда сам приехал.
-Знаешь, фраза «а на ловца и зверь бежит» в свете твоих действий обретает новый, поразительно-кровавый смысл, - улыбнулся Фауст, садясь за стол напротив мужчины, ибо ноги держать его особо не хотели. К тому, что в этом городе оборотнем являлся… хм, пожалуй едва ли не каждый второй, то не удивительно что даже на стоянке он повстречал волков.
Это твоя аура на меня так действует
-Это твоя аура на меня так действует, - передразнил его мужчина, корча смешные рожи, - У тебя своя аура есть, которая с моей может поспорить, - мягко усмехнулся Фауст и продолжил слушать увлекательную историю друга.
я ему намекнул про оборотней, он мне тоже намекнул
-И так вы перемигивались полдня, ага, - саркастично вставил свои пять копеек Фауст. Вообще сарказм был отличительной чертой Лэрда.
-Зря ты это сделал. Он не начал носиться кругами с воплями «нет, нет ёбаные пришельцы, только не мой мозг!»? Знаешь, неподготовленные люди на подобные сообщения реагируют… весьма… идиотски. Либо смеются, либо плачут. Прям как дети. Да и как отреагируют на это другие, - он выразительно приподнял брови, показывая, что имеет в виду охотников, - Это грубо говоря, разглашение. Пусть и косвенное.
Он говорил про смски, парковку, драку… а Фауст все больше и больше дивился. Почему он ему не позвонил? Почему никому не рассказал? Ведь если бы биолог сотрудничал с охотниками, то говорил бы об оборотнях абсолютно открыто. А хотя… знал ли он, что Алистер – охотник? Навряд ли. Но, судя по тому, что на парковке была устроена драка, сотрудничал он, скорее всего, с оборотнями.
Хочешь, синяки покажу?
-Ты хоть ничего себе не расшиб? Может обработать надо? – встрепенулся мужчина. Если Алистера хоть оцарапали… о дьявол, что тогда начнется. Массовая истерия охотников.  «Ааа, его нужно убить!», «Нет, он должен самоубиться!», «Он не должен жить!» - и прочее в таком духе. Такая перспектива ничуть его не радовала. Ведь тогда друга придется отбивать у своих же.
А потом подоспел еще один оборотень. В общем, я ей, считай, жизнью обязан. Я или тот первый оборотень, кто-то из нас. Мы потом еще в баре поговорили. Она недавно в городе. Ищет Альфу.
-Алистер! – вот тут Лэрд действительно завелся, - Ну что ты ведешь себя как маленький? Ты прикинь что будет, если об этом узнают? Ты думаешь, что все скажут: «А, молодец, зафрендился». Да все будут думать, что ты сливаешь им информацию. И это не столько из-за тебя, сколько из-за меня. Я ж на тебя плохо влияю, - рассмеялся он, - А если серьезно, то блин, ты почему мне не позвонил? Все могло бы быть проще, - и он угрюмо добавил, - И на два трупа было бы больше.
Не хотелось убивать никого. Особенно девушек. Да, Фауст, пробыв в шкуре волка долгое время, знал, что девушки-оборотни гораздо выносливее мужчин. Но тем не менее. Они все равно для него оставались девушками – милыми, капризными, а порою и стервозными созданиями.
-Блин, Финч, откуда ты вообще откопал этого биолога? Он знал о том, что ты – охотник? Догадывался? – не нравилась ему эта ситуация со странным гостем, который скидывает смски с адресами, а там его друга ждет оборотень. Откуда тот вообще мог знать о том, что именно в это время там будет эта девушка, чтобы направить туда Алистера?

Да я спиртом уже обработал. Изнутри.
-Точно все в порядке? – настороженно спросил мужчина. Нет, не чтобы сразу же нестись  к другим охотникам с воплями: «Аааа! Алистера укусили! Он уже обрастает шерстью!» - а чтобы как можно раньше начать продумывать план действий на этот экстренный случай. Ведь для охотников этот закон был суров. Чтобы новоиспечённый оборотень, пусть даже в лице закаленного, прожжённого боями и перестрелками, охотника не натворил бед, предписывалось самому передать себя на «суд божий».
- Да не кипешуй ты,
-Ну а я что я должен сказать? Блаблабла насрать-забыть? – нахмурился мужчина, глядя прямо в глаза другу. Знали они друг друга давно. И это, пожалуй, был самый лучший друг, о каком только мог мечтать Лэрд. Алистер знал о нем все. Даже не чурался прошлого. Но вот какое будущее было у этой дружбы – никто не знал. Даже сами мужчины. Охота, дама такая, непредсказуемая. Сначала все хорошо, хорошо, а потом бац и твоя печень трепыхается в окровавленных кистях оборотня.
Алистер фыркал, думал о чем-то своем. Он видимо переваривал весь смысл их недолгой беседы.
Понимаешь, к чему я клоню?
-Понимаю, - тяжело вздохнул мужчина, заливая в себя самые горькие и кислые остатки кофе. На этом моменте о сне можно было не мечтать ещё несколько часов. Что было даже на руку.
Да иди ты на хуй со своими трупами!
Мужчина подорвался со стула, будто его кипятком ошпарили, метнулся не то к двери, не то к окну. Зачем только к окну-то? Тут не выброситься – первый этаж. С первыми же движениями товарища Лэрд спрыгнул со стола, метнулся было к нему, чтобы остановить. Но тут Алистер остановился сам, поднял ладони вверх, показывая, что малость переборщил и вернулся на место.
Фауст с пониманием смотрел на товарища. Его и самого глодал те же мысли. При этом обгладывали они тщательно, долго, с чувством, подолгу смакуя каждую нервную клеточку. И порою от таких мыслей хотелось лезть на стену.
Лэрд нашел сигареты, схватил одну из пепельниц, хаотично расставленных по квартире, закурил. Немым жестом предложил и другу. От первой сигареты за день мозг заплыл сизым маревом, мысли отяжелели и опустились на дно, не подавая признаков жизни.
Если природа предусмотрела таких, то, значит, ей так нужно. Значит, им есть место тут. И есть какой-то баланс, если погибают слабые.
-Они-то как раз и есть слабые, - вздохнул охотник, - Они не охотятся. Поэтому слабеют. Поэтому у них мало опыта. Поэтому их убивают. Ведь не мне тебе объяснять что хищники, лишенные радости убийства, чахнут на глазах.
В общем, я предпочту обойтись без трупов, когда оно того не стоит.
-Я опять-таки прекрасно тебя понимаю. Но что я могу сказать. По кодексу – мы убиваем лишь тех, кто может реально принести вред людям. Тех, кто уже единожды убил. Некоторые наши перфекционисты, - он буквально выплюнул это слово, - убивают всех подряд. Это тоже не делает им чести. Но их как бы можно оправдать тем, что они уничтожают косвенные угрозы… - Фауст закрыл лицо ладонями с воплем, - Какую хуйню я несу!
Замолчал, нервно докурил, потушив бычок в пепельнице. Сегодняшний день не задался ещё вчера, когда Финч повстречался с оборотнями.
У меня на лбу написано, что я охотник?
-Нам всем на лбу нужно написать, что мы придурки.
Фауст, по хорошему счету, из меня охотник...
-Такой же, как и из меня.
Но он мог и понять...
-Слишком много «если», «но» и «мог». Мне это жесть как не нравится, - выдохнул мужчина, посматривая на друга.
- Слушай, я тут подумал... Давай-ка по свежему осмотрим место, может, найдем чего?
-Давай, сейчас оденусь, - Фауст скрылся в дверном проеме.
И отчетливо стали слышны маты, пока мужчина перебирал свой гардероб. Либо мятое, словно из жопы, либо пахнет, как стадо бегемотов, либо просто пиздец.

Отредактировано Faust Laird (2012-12-14 10:40:53)

Гардероб Фауста радовал не особо. Что и говорить, последний раз стирка в этом доме была… в лохматом году. А куда делся утюг, Лэрд до сих пор не мог понять. Именно поэтому вещи хаотично валялись по всему дому: ношеные, не ношеные, смятые до состояния гофрированной бумаги… Залезть в какие-то джинсы, опять склониться к ящику, пытаясь найти одинаковые носки.
А еще остаться человеком на этой бойне.
-Человечность – самое идиотское качество в нашей работе, - угрюмо выдохнул он, прикладывая два носка друг к другу, проверяя – родные ли, - человеком быть плохо. Человек совершает ошибки. И нам с тобой одна такая ошибка будет стоить жизни. И насрать бы, если нашей. А если кого-то из команды? – он плюнул и, натягивая на ноги разные носки, продолжил, - Чтобы они потом являлись в страшных снах, упрекая за тщедушность и слабость? – выразительно поднял брови, смотря на товарища, - Мне своих кошмаров хватает, ага.
Фауст вздохнул, сел на кровать, взлохматил волосы ладонью. Воспоминания о войне не были самыми радостными для него. Когда-то, будучи ещё зеленым охотником, едва избавившимся от проклятия оборотничества он с силой и упорством доказывал всем, что даже бывший волк может убивать своих направо и налево. А для тренировки командного духа, сплоченной работы и закалки нервов их, вместе с наставниками, отправили не только отдать долг Родине, выступив на стороне США в войне с Ираком, но и научиться убивать быстро и не думая. Вообще перед убийством думать никогда нельзя. Потому что иначе ты точно не нажмешь на курок.
Но не бывает бывших волков. Мужчина тосковал. Порою он даже тосковал по войне – там не нужны были оправдания и мысли. Все жили от начала боя, до конца, а потом все проваливалось в липкую бездну сна без сновидений.
Они не слабые, они просто дети
-Они уже не дети, Алистер, - скривился Фауст, - Они вполне сформировавшиеся хищники.
их должны защищать самки, стая,
-Их должны учить, - поправил его Лэрд, - Постоять за себя они могут даже на уровне инстинктов. Их просто должны учить.
А они тоже жить хотят.
-Да ты думаешь, мне приятно бегать по лесу на манер Робин Гуда?! – взорвался охотник, - Я знаю, что они хотят жить! Но почему-то слишком малый процент из них находит место, где провести полнолуние! Почему-то они упиваются кровью! Я знаю, что это инстинкты! Но это не повод превращать весь лес в кровавую пародию на Рождество. Чтобы по веткам аки гирлянды болтались кишки. Я предпочитаю отстреливать хреновых вожаков! Потому что из-за таких, как они все эти подростки превращаются в машины для убийства! И никто за ними не следит! Может курсы организуем «Как сдержаться в полнолуние: пособие для малышей»?!
«Все уже, осади, придурок»
Фауст выдохнул. Зарычал, с силой саданул по комоду. Да, ему было стыдно за то, что он сейчас так вспылил. Но Алистер рассуждал так, как будто Лэрд сам этого не понимал. Да, Фауст знал, что это были просто мысли вслух, но как-то переклинило. Слишком хреновое утро, слишком хреновая неделя…
как в первобытном обществе живем.
-Мы именно в нем и находимся, - он благодарно посмотрел на товарища, когда тот протянул ему свитер. Быстро надев его, он спустился вниз, к входной двери, обулся и его буквально вынесло на улицу.
Прохладный воздух приятно отрезвил мысли. Лэрд вновь закурил, нахмурился, смотря как тонкая красная нить солнца расплывается по горизонту. Как облака окрашиваются в розовый. Как весна вступает в свои права, знаменуя скорый приход лета.
Весна. Когда последний раз была весна?.. Очевидно, что в прошлом году. Но Лэрд мало что запоминал. Не нужны ему были это воспоминания. Даже самый хороший день могло омрачить то, что он кого-то собирался убить. А само убийство перечеркивало ко всем чертям весь месяц. Поэтому он ни к кому не привязывался, так и не нашел себе девушку за все время, что жил в этом городе. Не завел семью и друзей. В один прекрасный миг все это оборвется. И лучше уж чтоб могила заросла плющом и дикими травами, чем была тщательно вылизана детьми и женой.
-Поехали? – спросил он, не глядя на друга.

Коньяк, кофе… да какая к черту разница. Алистер не надрался, он даже ходил прямо. А полиция… у него всегда есть корочки. Но мужчина был бы даже рад, если бы они со всего маху слетели в кювет. Не надо было бы делать ничего… а просто пустая, черная вечность.
Сели в машину. Фауст поставил локоть на край окна. Подпер голову кулаком и невидящим взором уставился перед собой. Из транса его вывела горячая ладонь, опустившаяся на плечо. Скользнул взглядом по руке, смотря на Алистера.
не загоняйся, хорошо?
Мужчина молча кивнул, устало откидываясь на спинку автомобильного сидения, внимательным взглядом изучая потолок. Его мало интересовала обшивка этого автомобиля – больше то, что в городе вновь твориться что-то неладное. Если кто-то снабжает охотников ложной информацией, отправляя прямо в лапы оборотням, Ардженты этого так просто не оставят. И вновь прольется кровь. Джерард объявил войну, он дал это понять всем и четко. Но его больше нет, а Крис не отдавал никаких распоряжений. В городе появилась новая стая. И не просто стая, все её члены были альфами.
А ты знаешь, что меньше половины из пострадавших обращаются в полицию, предпочитая пережить и забыть?
Вновь кивнул, все так же смотря в потолок. Он понимал, что Алистер пытается отвлечь его. Но слабо получалось. Временами казалось, что лучше уж иметь дело с жертвами терактов и насилия. Но потом приходило осознание, что это так же сложно. Просто на своей работе Фауст может убить омерзительного ему человека, а вот на той работе его даже пальцем тронуть нельзя, не то, что чинить самосуд.
Вообще, вид у тебя хреновый.
Мужчина усмехнулся, скривив губы. Стоит ли вообще рассказывать товарищу о том, что все больше и больше ему не дает покоя его прошлое. Что все чаще и чаще он начал вновь видеть себя зверем. Что эта мысль не дает ему спокойно есть, спать, жить…
а вечером встретимся в баре?
-Я не хочу в бар, - тихо подал голос Лэрд, - Там люди.
И что? Эка невидаль – люди. Но Фауст никогда не испытывал острой потребности в социуме. А если уж напиваться, то так, чтобы орать на весь дом. В баре-то сильно не поорешь, насколько достала его охота на оборотней.
-А накормить тебя я и дома могу, - так же тихо продолжил он, вслушиваясь в монотонное урчание двигателя, - Уж сэндвич я бы тебе с утра сделал. Это не сложнее, чем варить кофе.
Они тронулись с места. Мимо проплывали дома, деревья, собачники, вышедшие на прогулку с питомцами, бегуны… Фауст смотрел на них, но не видел. Как ребенку, ему сейчас хотелось туда, где будет дом. Все казалось лишь сном.
Горячая струя воздуха ударила из решетки обогревателя машины. Стало сухо и душно.
- Кстати, я хочу себе кобуру на ляжку
-Зачем? – хохотнул Фауст, - Двойная наплечная вывозит. А если ещё к подолу пальто или пиджака пришить металлические грузы, то можно эффектно откидывать полу плаща, вынимая пистолет из обычной ременной.
Так что я съезжу на его место работы,
-Не спеши с этим. Если он что-то пронюхал, то скорее всего уже смылся. А если нет, и тебя спасла вторая оборотнесса, то этот тип может снова объявиться.
Они вышли из машины, Лэрд присвистнул, глядя на вмятины и царапины на припаркованных машинах.
-Хорошо повеселился, - он огляделся и побрел совсем в другую сторону, чем ту, что указал Финч. Задрал голову в поисках камер видеонаблюдения, чертыхаясь и доламывая ветки полез осматривать кустарник за стоянкой, въезд и выезд…

Отредактировано Faust Laird (2012-12-16 23:45:16)

-Фырчи, не фырчи, а тут ничего нет, - Фауст кое-как выполз из редкого кустарника. Конечно же, по уши в грязи, ветках и листьях.
-Я был единственным долбоебом, который туда сунулся.
Поползать под машинами, ища обрывки одежды и, потерянные в запале схватки, вещи. Даже попробовать принюхаться, шумно втянув носом воздух. Даже пролежав ночь любой труп начал бы попахивать. Пока ещё не гниением и разложением, но вот запах смерти Лэрд помнил отчетливо. Приторно-сладкий, тошнотворно-тягучий и омерзительно опьяняющий. Для оборотня это лучше любого наркотика – запах убийства. Вкус свежей крови.
Алистер тоже ходил по стоянке, изучая её вдоль и поперек при свете дня. Было в его движениях что-то болезненное, неприятной, ноющей болью отдающее в висках. Оба они были уже не так молоды, как хотелось бы, на смену приходили желторотые юнцы. Пока что на их стороне был опыт и не растерянная с годами боевая подготовка. Но скоро начнут болеть истертые в ноль суставы, напомнят о себе всевозможные мигрени и гипертонии, остеопорозы и ревматизмы… старость любит подкрадываться внезапно. Вот вроде тебе восемнадцать, двадцать, двадцать один и бах – почти тридцать. Страшное дело, товарищи.
«Умирать нужно до того, как я буду годен лишь на воспоминания о былых днях» - но тридцать – ещё не конец. Вон сколько Голливудских терминаторов весьма прилично доживало до пятидесяти.
«А не поэтому ли?..» - закралась в голову предательская мысль, засев в мозгах тупой иглой, - «Может я как Джерард, не хочу стареть?..»
Нет, нет, нет. Фауст явно не из таких. Оборотничество было для него лекарством от душевных травм, никак не от физических.
- Ну, что там? Есть что?
-Ага. Записка с извинениями и адрес, - он отряхивался, вылезая из под последней машины.
- Слушай, тут следы,
Фауст широкими шагами подбежал к другу, вглядываясь в подстилку лесополосы. Действительно следы.
какой-то джип, судя по следам от покрышки. Мы, видимо, на истином пути - еще одно доказательство, что все не случайно.
-Там дальше есть дороги? – он пытался воссоздать карту это местности, исследуя маршруты в уме, пытаясь понять, куда мог преступник выехать из этого места.
Протянул Алистеру сигареты. Непривычно было то, что друг закашлялся. Сам Фауст считал это курево уже безумно легким. Прикурил от алистеровой зажигалки, медленно побрел по следам.
-Версии говоришь? – со словами с губ слетали клубы горького, насыщенно крепкого дыма и Лэрд жмурился, чтобы не щипало глаза, - Кому-то очень не выгодно, чтобы охотники промышляли здесь. Я почему-то склоняюсь к версии о том, оборотни решили здесь устроить зону отдыха – так они облюбовали этот городок.
Так, чтоб она даже сама не поняла и не отличила от зову луны?
-Всегда есть свистки для собак, - рассмеялся мужчина, мощным вдохом докуривая сигарету и бросая окурок куда-то в сторону. Молоденькая травка отяжелела от утреннего инея, чуть подмерзая. Но ей это было не страшно. Мужчина выдохнул через нос, окутывая себя клубами дыма.
Это ведь не твой родной город, да?
-Нет, не родной - помотал головой мужчина, смотря вдаль, куда, по его мнению, должны были уводить протекторы шин, - Я вырос в совершенно другом месте.
Ты слишком сильно за него переживаешь - в твоем возрасте пора прекратить пропускать все через себя,
-Я переживаю лишь за себя. На город мне откровенно насрать. Он стал рассадником заразы, неподготовленных детей-убийц. А мой возраст… скоро впаду в маразм, - саркастично усмехнулся он.
- В общем, давай так: с тебя бутерброды, а с меня бутылка вечером. И мне надо еще отоспаться - ничего уже не соображаю.
Фауст просто кивнул, показывая, что согласен. И, снова закурив и поглубже засунув руки в карманы, побрел по следам вглубь леса, давая понять, что Алистер, в принципе своем, может отправляться спать.
-Не переживай, - ядовитая ухмылка, - Я просто посмотрю куда ведет след. Встретимся вечером.
Он махнул рукой, прощаясь этим немым жестом.

Он окончательно продрог. Ноги вели его по следу, который иногда терялся в промерзшей за ночи грязи. В лесу было свежо и прохладно. Что и говорить, а погода в Калифорнии была на редкость странная. Ночью температура не превышала и пяти градусов, а днем могла подскочить до всех двадцати. Летний сезон уже начался. Это было слышно по трубному реву оленей, зовущих самок, по нежному аромату едва распустившихся цветов, по липким набухшим почкам на деревьях. Местами они уже раскрылись и на солнце выглядывали молодые листочки.
Природа его редко очаровывала. Он не ждал с трепетом закатов и рассветов, не любил первый снег и весеннюю капель, не ностальгировал в парке, шурша золотой листвой. Он вообще никак не относился к смене сезонов.
А след шин уводил его все дальше в лес. На каком-то этапе он даже начал сомневаться, что все это имеет смысл: ведь по лесу так можно было плутать вплоть до второго пришествия. Не попадет ли он сейчас сам в ловушку, рассчитанную как раз на такого вот придурка, как Лэрд. Вдруг все это было лишь тщательно спланированным спектаклем, на премьеру которого они с Алистером так удачно попали.
В какой-то момент Фауст пожалел, что захватил с собой лишь пол пачки сигарет. Курево подходило к концу, и вялость мыслей могла слишком скоро пройти. Хотя… он в лесу, что ему терять? Только если самообладание. Мужчина потерял колею из-под протекторов и устало побрел в том направлении, которое задавал закончившийся кусок. Следы попадались все реже и реже. Чем глубже он заходил в лес, тем суше там становилось и, даже полагаясь на все свои охотничьи навыки, в конечном итоге он остался совершенно один. Без призрака преступника, которого Лэрд так тщательно преследовал.
Звонок раздался совершенно внезапно. Вынув телефон из кармана, Фауст минут пятнадцать слушал сонные бредни друга. Чего только не узнаешь о человеке, когда над его мозгом властвует подсознание. Он, к своему удивлению узнал и про то, как готовил теракт Андерс, как на допросе он сказал, что сожалеет лишь о задавленной где-то в норвежских ебенях мышке, что с удовольствием бы повторил свой «подвиг».
Он слушал про черные и белые дыры и понимал, что товарищ его в какой-то момент в детстве пересмотрел BBC на ночь.
Внимательно слушал маты в сторону насильников и все того же пресловутого Андерса. Тактично кивал сам себе Лэрд, стоя посреди леса и понимая, что если он сейчас заорет в трубку, то Алистера их охотничье сообщество может и не досчитаться. Нельзя резко будить человека – того и удар хватить может. Знала бы это большая часть родителей, которые будят своих чад врубая свет и вопя на всю квартиру…
Когда на том конце трубки отчетливо послышался храп и Фауст понял, что больше в этом разговоре ему точно ничего не услышать, он положил трубку, понимая что Финч скоро проснется и поедет к нему. А из леса ещё выйти нужно.
Вот кстати да, про выйти из леса. Насколько далеко можно было зайти за это время? Может он уже границу штата пересек?
Повернув на звук автострады, Фауст побрел к дороге. Слежка бездарно провалена и это никак не вселяло в мужчину радости. Лес будил в нем все те же чувства. Голод, жажду, страх. Деревья были, будто из сна и его это настораживало. Может отравы уже какой надышался? Испарения галлюциногенных грибов и прочее в этом духе. Солнышко приятно грело, когда мужчина выходил на полянки. Было слишком спокойно и тихо.
Какой-то добрый мужик, занимающий почти половину своего старенького BMW, притормозил, когда Лэрд шел вдоль обочины, пиная камушки. Предложил подвести. Долго и нудно рассказывал о своей жизни, о семье, детях, которые уже безумно взрослые и самостоятельные.
Рад был Фауст отделаться от него, когда они въехали в Бикон Хиллз. Попутчик даже предложил заглянуть в бар, попить пива, но Лэрд вежливо отказался, сославшись на усталость.
Небольшая пробежка и мужчина дома. Стянуть с себя грязную одежду, сунуться в ванную. Простоять под ледяной водой десять минут, приводя в порядок мысли. В лесу Лэрд, к своему величайшему стыду и позору сорвался. Он долго бегал, после того, как потерял след, впивался ногтями в мягкую древесную кору, валялся на податливом мхе, глядя на то, как бегут по небу облака, с остервенением выколачивал смолу из вековой сосны, сдирая в кровь руки, пытаясь выплеснуть всю накопившуюся злость. На кого он злился? На себя. За то, что тогда всех предал. Ведь можно было просто уйти. За то, что сунулся к охотникам. Не просто вернулся в дом, а именно к охотникам, чтобы научили. За то, что уже сколько времени отнимает чужие жизни.
Кое как напялив на себя более или менее приличные джинсы(те можно было сразу же выкинуть – они все были перепачканы смолой) он спустился в кухню. Содержимое холодильника было таким стандартным набором холостяка. Зато в морозилке нашлась курица.
Перерыв все ящики, он выудил какие-то специи, вытащил рукав для запекания, зажег духовку. Щедро, от души, приправил замороженную тушку всем, что нашел, покидал туда же чищенную картошку, последние луковицы… завязал. Посмотрел на все это безобразие и вздохнул. Отправил курицу в духовку.
Лэрд, открывай, твой дорогой друг пришел!
Фауст очнулся и глупо поглядел перед собой. Он опять выпал из реальности, глупо сидя на полу кухни и гипнотизируя лампочку в духовке. Подорвался, так и не смог найти рубашку, а Финч уже не только звонил, но и, похоже, пытался выломать дверь. Плюнул, пошел открывать.
Впустил друга в дом, принимая из его рук бутылку и яблоки. А тот уже начал оправдываться.
Я тебе сегодня днем звонил? Забудь, тебе это приснилось. Потому что мне-то это точно приснилось! А я люблю взаимность.
-Ну знаешь, - он отвернулся, идя на кухню и повышая голос, чтобы его было лучше слышно, - Когда я пятнадцать минут слушаю про то, - он ехидно улыбнулся, - что мой друг хочет выебать бабушку и насрать в ананас, то взаимностью тут не пахнет, - хохотнул, - Такое сразу не забудешь. И кстати, что там про гей парады? – он оглянулся через плечо и с самым саркастичным оскалом посмотрел на друга.

Отредактировано Faust Laird (2013-05-21 19:49:53)

Мужчина сунулся в один шкаф за стаканами. Не нашел. Во второй… не нашел. Только с третьей попытки он вспомнил, что переставлял их куда-то в гостиную. Сбегал за ними, вернулся на кухню и, схватив полотенце, повидавшее виды, принялся протирать запыленное стекло.
ты сейчас какую-нибудь херню сморозишь!
-Нет, главное я сморозил, - притворно удивился Фауст, - А ты работаешь по принципу «Не помню – значит не было» - рассмеялся Лэрд, ставя на стол перед ними бокалы.
все только и думают про твои отношения с бабушками!
-А что? Бабушки у тебя уже не катируются? – вот лишь бы в него сейчас ничем не прилетело. Фауст знал, что Алистер не промажет. А получить яблоком в лоб не очень-то хотелось.
Курица из духовки начинала приятно попахивать, наполняя кухню соблазнительным запахом еды. Достав противень из духовки, Лэрд уставился на запотевший изнутри рукав для запекания, размышляя, готова ли еда, или лучше подержать ещё. Потыкал пальцем горячий полиэтилен. Зашипел, обжегшись и, решив, что горячее сырым не бывает, схватился за нож.
Брось, ирландцы - всем известные забияки и пьянчуги, а у меня четверть этой крови, мне можно,
-Значит ты на три четвертых не такой уж и пропитой боксер, каким хочешь быть, - он сделал умное лицо, выуживая из шкафа тарелку и, всеми силами стараясь не пролить на себя все ещё кипящее содержимое рукава, принялся перекладывать еду в более удобную посуду.
Не помню. Я ничего про них не говорил.
-А, значит, ты не помнишь, но ничего про них не говорил? – улыбнулся Фауст. Сегодняшний вечер обещал быть вполне веселым. Нельзя сказать, что прям так уж и жизнерадостным, но поорать песни на пьяную голову точно можно будет. И, похоже, начнут они с «Боже храни королеву».
- А что? Ты уже решил в нем поучаствовать?
Финч указал Фаусту на его голый торс. Ну да, он так и не надел рубаху. Но пока что было некогда, да и что там не видел Алистер? Такое ощущение, что у Лэрда сейчас отрастут сиськи третьего размера и это будет смущать его товарища.
-А что, думаешь я буду плохим геем? – Фауст сделал какой-то непонятный жест, очевидно означающий крайнюю степен возмущения и, поставив на стол между ними тарелку с курицей и картошкой, притворно прикрыл глаза, сделал вид, что фоткает себя сверху на мыльницу и, в довершении всего, совершенно по-женски выпятил грудь, исполнив «губки «пюю». Заржал, выудил вилки из ящика под столом и, отдав одну Алистеру, с ногами забрался на стул, с аппетитом принимаясь поглощать содержимое тарелки.
Зачем вообще марать лишнюю посуду, когда можно поесть из одной? Правильно, не за чем.
-А ты разливаешь, - он подтолкнул стакан к Финчу, призывая уже налить виски.
Геи… хм. К чему вообще Финч во сне выдавал про гей парады? Неужели его так беспокоят проблемы меньшинств в нашей стране? Фауст к геям относился… никак. Да, в молодости он придерживался политики «А какая разница кого трахать, если тебе приятно?». Да, даже пару раз переспал с товарищем по стае, но сделано это было скорее из уебанского детского желания сделать, и позырить, что будет, чем из-за каких-то пламенных и страстных чувство к оному. Повзрослев, начав охотиться, Фауст сперва сам отбросил все другие желания, кроме тех, что могли помочь ему стать самым лучшим в команде, а потом, видимо привык и особой потребности в чувствах, сексе и нежности не видел. Если уж припекло, то работниц и работников обширного бизнеса секс-индустрии даже в этом городке найти можно.
Единственные, к кому он пренебрежительно относился, были трансвиститы. Он их считал не более чем идиотами, любителями женских тряпок, блядского макияжа и розовых туфель.
-Ну что, как себя ощущаешь? – он облизывал пальцы, по которым стекал куриный жир, выжидательно поглядывая на товарища, которому зада вопрос. С утра Алистер выглядел совсем разбитым. Сейчас же вполне посвежел. Вот, что с человеком делает хороший сон.

Спустя ещё кусок курицы, Фауст понял, что с него хватит. Иначе ценное содержимое принесенной Алистером бутылки в него не поместится. Так же как и часть небольшого бара, который Лэрд собирал у себя на подобные случаи. Сперва виски, потом ещё виски, потом… потом все, до чего можно будет дотянуться в том состоянии, в котором они будут пребывать.
надо на задницу смотреть,
Фауст фыркнул на эти слова, картинно обижаясь, что друг не оценил его по достоинству. А ведь из него могла получиться вполне нормальная такая утюгом пришибленная курица. Ради этого можно было бы даже сфоткаться в туалете какого-нибудь злачного заведения.
Но это куда-то не туда нас понесло…
Твое здо... Блять! Фауст! Я на минуту отвернулся!
Мужчина ехидно улыбнулся, показывая клыки. И почему Фауст сожрал крыло? Он не очень-то любил эту часть тушки, предпочитая всему остальному – белое мясо. Очевидно, что это была просто маленькая месть. Настолько маленькая и нелепая, что за такое друг на друга обижаться невозможно. Но на обиженного Финча без слез было не взглянуть. Фауст даже пожалел о своем решении быстренько вточить крылышко, пока его друг ищет полотенце.
-Ну на, косточку погрызи…
Я пока не ощущаю себя геем, у меня такие решения, в отличии от тебя, быстро не принимаются,
-Хм, по Фрейду мыслишь, - изогнул брови охотник, - Я вообще-то имел в виду твое состояние здоровья. С утра ты был весьма потрепан.
Он почесал щеку, которая густо поросла щетиной. Бритва? Не, не слышал. Фауста вообще редко можно было увидеть гладко выбритым. Он просто был ленивой задницей, которую, в один прекрасный момент задолбал этот утренний моцион с бритьем. Теперь можно было бриться раз в три-четыре дня и то машинкой и не начисто. Понял, что к виски надо бы льда. Подскочил, сунулся в морозильник. Нашел там один контейнер с кубиками замерзшей воды. Кинул в стаканы по одному – зачем занимать лишний объем какой-то водой?
На брудершафт,
-Ой, да пожалуйста, - фыркнул Лэрд. Вроде их дружбу уже особо и не надо было закреплять. Вместо застольных посиделок это было сделано боями и мелкими передрягами, через которые прошли эти двое. Но, тем не менее, раз Алистер предложил…
Лэрд поднялся со стула, забирая у товарища полотенце, вытирая пальцы и берясь за стакан. Стекло было прохладное, а за ним переливалась янтарного цвета жидкость. Почти полный стакан? Не вопрос. Лэрд конечно пить мог как верблюд, но он уже не помнил, когда в последний раз заливал в себя сразу все содержимое стакана. Наверное, поэтому и не помнил…
Скрестил с Финчем руки и, выдохнув, почти как водку, опрокинул в себя стакан. С первым глотком огненная нить проложила свой путь к желудку, откуда уже костром поползла по всему организму. Второй глоток пошел чуть легче и чуть хуже одновременно. Он уже знал, что будет горячо, но не знал, что в стакане остался и третий глоток. С последним глотком перевел дыхание. Ворвавшийся в легкие воздух опалил изнутри, и в мозг постучалось алкогольное веселье.

Прошла бутылка. Началась вторая.
А Земля-то оказывается круглая и вертится. Перед глазами Фауста все предметы расплывались, теряли четкость. Алистер лежал на диване, положив голову рядом с его ногами. Сам Лэрд сидел, тупо уставившись в одну точку, перекатывая в ладонях полупустой стакан. Финч посмеивался, жестикулировал и рассказывал о том, как надрался в один из отпусков. Да, Фауст, конечно, слушал его, но в пол уха, практически лишь догадываясь о том, что он говорил. Мужчина сейчас был далеко от реальности.
Это не значило, что Алистер ему не друг или что ему не интересно. Просто на данный момент алкоголь настолько утопил его мозг, что все старые мысли представали в новом свете. Что как будто он никогда и не предавал свою стаю. Что всегда жил вот так, на пьяную голову. Что смысл жизни вовсе не в том, чтобы завести семью или добиться успеха на работе, а в том, чтобы познать всех своих внутренних демонов, победить их, усмирить и, к смертному одру, уже прекрасно знать, кто ты и зачем приходил в этот мир. А самое главное, что ты сделал все, то от тебя требовалось.
Совершенно неожиданно Алистер ухватил его за подбородок, заставляя заглянуть в глаза.
Так что тебя гложет?
Было в этом что-то, едва уловимое, заботливое, даже нежное. Словно призрак матери из детства вновь обеспокоился его состоянием и, подтолкнув пьяного Алистера к тому, чтобы завести разговор по душам. Фауст посмотрел ему в глаза, размышляя, насколько разумно будет рассказывать другу о том, что его тревожит. Ладно, была бы это несчастная любовь или проблемы в семье. Это обычные, стандартные проблемы, которыми никого не удивишь. Но ведь они не совсем обычные и простые люди, которым свойственны такие разговоры.
Где же твоя Медина и Мекка?
-Проебал давно и надолго, - устало вздохнул он, залпом допивая пол стакана и ложась рядом с Алистером, свешивая ноги с подлокотника, утыкаясь затылком в его плечо.
-Я чаще начал прошлое вспоминать, - закурил Фауст, выдыхая в потолок горький густой дым, - Помнишь, рассказывал тебе о том, что было до того, как я пришел к охотникам? Я ведь оборотнем был. Маленьким, глупым. Вообщем – ужас. Что и говорить, умом я тогда в принципе не блистал, - Лэрд вновь пустился в воспоминания, тихо рассказывая Алистеру о том, о чем он так хотел узнать, - Потом снял проклятие, стал обычным человеком. Сунулся к охотникам… убивал, убивал, убивал… мои руки уже не по локоть в крови – я увяз по самую маковку. И бесконечной жизни не хватит, чтобы искупить все это. Но я не об этом… - он зажмурился, собрался с духом, - Я все чаще понимаю, что хочу обратно… я хочу вновь стать оборотнем, понимаешь? Я не помню когда последний раз нормально спал, я не помню когда в моей голове рассеивался этот туман из мыслей. Я устал думать, - он закурил вторую, - Я не могу больше так… я не хочу убивать, - замолк, пуская кольца дыма в потолок, мутным взором смотря в потолок.

Да, когда Алистер, поняв, что уперев голову в руку ему долго не просидеть, лег рядом, Фаусту полегчало. Не надо было болезненно скашивать глаза, смотря на собеседника. Теперь можно было с полным правом предаться унынию и разглядывать сюрреалистичные картины, рисуемые сигаретным дымом. Тонкие сизые струйки извивались и, затуманенный алкоголем мозг, рисовал в них лица и жесты, пули, проходящие навылет, полную луну, заволакиваемую тяжелыми ночными облаками.
С чего ты взял, что тебе нужно каждый месяц обрастать шерстью?
-С того, что я этого хочу.
Ты думаешь, что совершил ошибку, хочешь вернуться и исправить ее? Тебя грызет совесть, ты считаешь себя виноватым за смерть той стаи, да?
-Да, я совершил ошибку. Да, меня жрет совесть. Да, я чувствую себя виноватым, - нахмурился он, - Но я абсолютно не хочу куда-то возвращаться и что-то исправлять. У меня как минимум нет на это возможности. Я знаю одно: если бы я проживал свою жизнь заново, вот без этих вот знаний, я бы сделал все точно так же. Ты же знаешь, я не сторонник рефлексии. Но, тем не менее, я попал в цепкие лапы своего мозга и теперь не могу выпутаться. И я все чаще малодушно помышляю о том, что если пустить себе пулю в лоб, все будет вполне приемлемо.
Ты винишь себя в том, что хочешь не того, что навязывает тебе твое привычное общество?
-Ой, да когда во мне последний раз просыпался стадный инстинкт? – саркастично скривил губы Лэрд, - Ты же знаешь, что общество для меня – пустой звук. И я предпочитаю социума избегать вообще. Одни только предвзятые суждения чего стоят. Нет, я не спорю, - Фауст разгорячился, повернулся к другу, - что и сам порою оцениваю людей по их облику, но это уже настолько укоренившиеся стереотипы, что не опознать их было бы крайне глупо. Ты же сможешь отличить алкоголика от нормального человека. Даже если первый – вполне состоятельный человек, имеющий даже некое влияние в обществе.
Мне похуй, правда, на этот ваш ебучий кодекс
-Да всем на него похуй. В этом-то и проблема. По кодексу мы имеем права убивать лишь тех, кто уже отнял человеческую жизнь. А из-за того, что всем похуй, мы имеем… это, - он раскинул руки, словно пытаясь указать на все, что творится вокруг. Не обязательно в данный момент, а вообще. На их жизнь, на их моральные устои и работу, на склад оружия в платяном шкафу дома и обширные знания о том, во что обычные люди не верят. И если им расскажешь, тебя могут не только обсмеять, но и упечь в дурку.
Об этом лучше забыть
-Нет, ты это себе как представляешь? – искренне удивился Лэрд, - У меня в мозгу нет файловой системы и кнопки del. И у меня нет чудесного устройства из людей в черном. Можно забыть про поцарапанную коленку, про сбежавшую собаку и про неудачный подарок на рождество. Но как забыть о том, что по глупости сотворил много чего, что кардинально(!) изменило твою жизнь? Как например авария, взрыв, неосторожные слова суициднику… я строил барьеры из алкоголя и антидепрессантов. Я пытался на похуизме вывозить все. Но не получается, понимаешь! Оно просто не забудется никогда.
Он опять замолчал, покусывая фильтр сигареты. Кажется, это была уже пятая. Смешавшись с алкоголем  в крови, никотин ещё больше усугубил его состояние и земля завертелась с какой-то ненормальной скоростью. Алистер забрал у Фауста сигарету, докурил её в два тяга и потянулся через это пьяное тело в сторону пепельницы. Долго и упорно пытался не промахнуться. Фауст смотрел на это все, понимая, что они оба уже готовы. Хотя, нет… не готовы, раз Лэрд ещё понимает хоть что-то. Он переставил пепельницу на свою голую грудь, понимая, что если Алистер будет так метить бычком, то точно не промахнется – пожалеет. Схватился за бутылку, отпил для храбрости.
-Я помню, каково это, быть зверем, - внезапно начал он, силясь унять внезапно образовавшуюся аритмию в ударов двести минимум, - Я помню резкие запахи ненависти и боли. Я помню тонкий мускусный аромат вожделения. Я помню вонь лжи. Даже умопомрачительно-сладкий запах смерти помню… Вспоминаются даже чувства, которые я испытывал. О, - он завороженно смотрел вверх, опять закуривая, - Даже сигареты курились по-другому. Как с трепетом я смотрел на растущую луну. Как носился по лесам с прытью молодого волчонка. Нет, я не пытаюсь вернуть себе юношество – они бездарно проебано, в этом можно не сомневаться. Но я даже помню, как мне нравилось охотиться. На простых оленей или кабанов. Я, пусть и обычная бета, стоящая в самом хвосте стаи, с таким упоением загонял зверя… порою это нужно было делать, чтобы пожрать хоть что-то. А порою, просто ради развлечения. Да, это все то же убийство. Но там у тебя нет кодекса о том, что каждую лань, сожравшую не тот листик, следует немедленно линчевать.
Фауст закусил губу, улыбаясь воспоминаниям. Нет, он не тосковал по стае и вожаку. Ему не хотелось снова доказывать кому-то свою полезность. Лэрд не собирался метить на место вожака, пытаясь обрести силу и мощь. Он просто хотел красок. Ему казалось, что именно тогда, в обличие зверя, мир чувствовался каждой клеточкой его тела. Каждой фиброй волчьей душонки он ощущал свою привязанность к циклу жизни.
А че ты мне только сейчас решил об этом сказать?
-Хм, - он призадумался, - пожалуй думал, что ты это воспримешь… как-то более дико. Нет, не обязательно проведешь командный курс психотерапии, но начнешь относиться с гораздо большим подозрением. А если я не выйду на охоту в одно из полнолуний – даже не позвонишь узнать, вдруг я тупо сдох, а не решил повыть на луну где-нибудь на пригорке.
Может, нам стоило бы обсудить это на трезвую голову, как считаешь?...
-Хм, а ты думаешь, у меня хватит смелости обсуждать это все на трезвую голову? – саркастично огрызнулся Фауст, поворачиваясь лицом к другу, - Я сейчас-то чуть не сдох от инфаркта, пока это все тебе рассказывал.
Хочешь, поспи. Я буду сторожить твой сон.
-Я не могу воспринимать сон, как панацею. Он, как и уход от ответа, как и откладывания на потом решения, не избавит меня от проблемы. А только усугубит её очередным кошмаром, - он долго посмотрел Финчу в глаза, - Я прекрасно осознаю какой будет пиздец. Все те, кто так и не смог меня принять из-за прошлого, лишний раз убедятся в том, что бывших волков не бывает. И когда-нибудь появится такой же как и я парнишка. С таким же воплем: давайте сотрудничать,  буду помогать! Может он и был бы прекрасным охотником, благородным и честным, свято соблюдающим этот ебаный кодекс.  Но, его скорее всего убьют вместе со всеми. Потому что все охотничье сообщество научу этому я, - он глубоко затянулся, выдыхая с дымом, - Вот нихуя себе катарсис.

Лэрд, ты козел, ты в курсе?
-Бееее, - только и выдал на манер барашка пьяный Фауст. Он хотел убить Лэрда подушкой, но, отчего-то передумал. Видимо его мало радовала перспектива общаться с трупом на пространные темы.  А потом ведь ещё и прятать нужно где-то, закапывать, уничтожать улики и съебывать на Ямайку. Именно поэтому он решил положить Фаусту под голову это орудие убийства. Было даже как-то обидно. Теплая рука грела шею и кровь, с каждым разом все более горячая, едва ли не закипала, полностью растворяя в себе алкоголь, никотин и все страхи.
Ага, и ты решил: а дай-ка я войду в состояние вечного саспенса! Блять, Фауст!
-Я не блядь… - поспешно выдал охотник, - и никуда я не вхожу, - устало прикрыл глаза, - особенно в состояние саспенса. Я не тревожусь или беспокоюсь, я просто ахуеваю. И вообще! Какого хрена ты у меня постоянно забираешь сигареты?! – праведно возмутился Лэрд на очередной такой жест друга.
Он говорил о законе и справедливости, о конституции и кодексе. Тыкал Фауста пальцем в грудь, отчего невольно хотелось заржать в полный голос. Но когда его холодная ладонь легла на грудь Фаусту, то чуть не подскочил с дивана.
-Ааа! Ебать как холодно!
И ты, ты, тоже так считаешь
-Да, я тоже так считаю, знаешь почему? – он заглянул в глаза другу, - Да потому что правительству нихера не обязательно знать обо всем этом. Тут не получится как с темной стороной луны. А скорее как с Зоной 51 в Неваде. Все знают где, все знают что и как, все осознают что там реально НЛО и инопланетяне, все всё знают, но, на редкую глупость, это засекречено! Помнишь пандемии всяких звериных гриппов? Начнется примерно такое же. Тогда людей за один чих из-за пыли в карантин сажали и обкалывали иглами, как дикобраза. А тут сразу начнут отстреливать. Все. Назойливые родители в панике. Помнишь в комиксах был закон о регистрации мутантов? Так может, и оборотней надо будет регистрировать? А потом и отдельные зоны для них делать, типа китайского квартала. Нормально это вообще будет? Или начнут сливать аконит в водопровод. Тоже весело. Поубивают половину оборотней и половину людей. В итоге останется кучка идиотов, которая на это все посмотрит, скажет «Да ну нахуй» и ринется топиться в океане, - Фауст немного повеселел. У него, откровенно говоря, камень с души свалился. Алистер не начал носиться по комнате, рассыпаясь проклятиями, не стал названивать в экстренную помощь свихнувшимся охотникам. Он просто молча выслушал, кое-где вставил свои комментарии и не осудил. Это было приятно до глубины души.
- Мне, как бы так мягче выразиться, похуй...
-Я знаю, - тихо ответил Фауст, поворачиваясь к нему и улыбаясь, - Мне вот, знаешь ли, тоже абсолютно по барабану. Именно поэтому наша с тобой дружба держится столько лет.
С Алистером дружить было не скучно. Когда эти двое встречались, то накачивались чуть ли не до потери пульса. Травили байки, анекдоты, иногда просто молча пили, понимая друг друга абсолютно точно и правильно. Пили за алистеровы неудачные задания, рассказывать о которых он не имел права, пили за фаустовы нелегкие мысли ближе к полнолунию. Молча поминали всех.
Фауст лежал на диване, напротив Финча, пытался растереть его заледеневшие пальцы, вспоминал какую-то армейскую хохму про полную канистру спирта и пьяного водителя танка. Про то, как русские писали на выщербленных песочно-оранжевых стенах «хуй» и лишь спустя неделю объяснили им, чем занимаются. Устав от растирания пальцев – делать это надо было быстро, а у Лэрда не то что руки медленно работали – язык ворочался кое-как – Фауст просто положил его холодные ладони себе на грудь, понимая, что хоть со стороны это выглядит и довольно пошленько, но другой способ изобретать было в падлу. И он все продолжал смотреть на Алистера, пытаясь оценить: ему сейчас прилетит в лоб, или, все же, немного погодя.

Алистер не возмутился, не отнял рук. Они просто лежали. Фауст размышлял о том, действительно ли он прав в своем решении. Действительно ли он хотел именно этого. Стать волком, носится в стае, жаждать крови и смерти каждое полнолуние… может Алистер был прав и он хотел так исправить ошибки прошлого? Вряд ли. Лэрд не очень-то страдал из-за того, что сделал в юности. Да, он совершил предательство, но в этом была не только его вина. Ещё и вина вожака, который не смог надежно закрепить свои позиции в стае.
- Ты полагаешь, что наше правительство нихуя не знает?
-Знать они знаю лишь то, что мы позволяем. Если бы они знали, то в город давно бы приехали правительственные агент, представившиеся службой по отлову хищников. И нас, как таковых, не существовало бы. Или все мы были бы завербованы в правительственные пешки, которые чихнуть не могут без отчета или объяснительной.
Вы там все с ума посходили...
-Вполне возможно, - так же тихо выдохнул Фауст, понимая, что отчасти его друг и прав.
Фауст, если бы ты знал - давно поделился!
-Нет, - он понимал, что обидел товарища, но и Алистер должен был его понять, - Я понимаю, что ты теперь считаешь, что я мало тебе доверял, но это не так. Я же сказал, что просто боялся.
Мужчины замолчали. В голове Фауста прокручивался секстет «Облачный атлас» из недавно просмотренного фильма. Поразительно красивая мелодия, увлекающая за собой в самые светлые, но томительно-грустные воспоминания. О том, как всей семьей они гуляли в выходные. Как смотрели тв. Как суетились перед Рождеством, угощая гостей на своей вечеринке. Как ходили в кино… это все было так давно. И если бы тогда Лэрд остался дома. Если бы тогда он не связался с этой компанией. Если бы… сколько «если бы», что можно написать целую книгу из того, что бы Фауст сделал, не будь того-то или того-то. Но, мы имеем то, что имеем и не в силах изменить былые ошибки. На них мы можем лишь научиться, набраться опыта и более никогда не совершать глупостей подобного рода.
Финч пододвинулся ближе, сцепляя свои ладони на груди мужчины. Фауст усмехнулся, смотря на друга. Отчего-то он был печальнее, чем минуту назад. И очень интересно было узнать, о чем же он размышляет. И, конечно же, Алистер не заставил себя долго ждать, тут же, шепотом, почти касаясь губами уха, зашептал.
Что ты планируешь делать? То, чего так хочешь? А потом? А... а потом убежишь со своей стаей куда-нибудь?
-Вполне возможно. Я много где хотел побывать.  Хотел подышать горным воздухом Кордильер, запутаться в лианах где-нибудь в Амазонке, съездить в Канаду…
А я?
«Достоинство всегда должно быть сильнее страха» - отголосок недавний фразы прозвучал в голове Лэрда. И он, как всегда, трактовал все по-своему.
-А ты, - призадумался Фауст, заглядывая Финчу в глаза и посмеиваясь, - А ты будешь моим якорем.
Было ли это нормальным? О нет, отнюдь! Это скорее было самым обычным и самым спонтанным всплеском эмоций, которые были для Фауста не редкостью, а скорее данностью. Он потянулся к товарищу, который теперь лежал опасно-близко от него, едва ли не прижимаясь всем телом. Положил ладонь ему на щеку, проводя подушечкой большого пальца по губам. В свете ламп за окном все это действо становилось ещё более интимным, личным. В доме горел лишь торшер в углу, ибо яркий свет плохо действовал на пьяные мозги. А вот приятные полусумерки навевали вполне осознанные пошлые мысли. Приблизился, потянулся к губам, еще раз, для верности заглянул в глаза. Усмехнулся чему-то своему, безумному, яркому и осторожно, медленно, почти что целомудренно, поцеловал.

Чего ожидал Фауст? Того, что ему сейчас прилетит со всей дури либо в грудь, либо куда-нибудь в район многострадальной головы, коей сейчас рисковал Лэрд. Вероятность того, что Алистер действительно ответит на поцелуй была… да катастрофически стремилась к нулю с каждой секундой. Но, черт возьми, Финч ничего не предпринял, чтобы как-то избавиться от, пока что осторожных, попыток поцелуя.
Теперь Лэрд понял всех этих напомаженных клубных девок, которые, налакавшись, принимались взахлеб целоваться со своими лучшими подругами. В этом действительно было что-то… возбуждающие. По отношению же к лучшим друзьям мужского пола, это было более чем странно. Вообще, без каких-либо намеков и долгих пространных разговоров, которые предшествуют «Слушай, ну мы друзья уже давно, тебе никогда не хотелось трахнуть парня?».
Охотник вообще не мог похвастаться огромным списком своих любовных похождений, наспех выведенном огрызком карандаша на рулоне туалетной бумаги. Весь его Дон Жуанский запал сводился меньше чем к десятку девушек или парней. И, похоже, по части отношений с людьми своего пола, Фауст обскакивал Алистера на несколько порядков.
Поясни, м?
Фауст улыбнулся, посматривая на товарища, начиная говорить:
-Оборотни, чтобы не превратиться в бесчувственные машины для убийства в полнолуние, ищут себе якорь. Якорем могут являться как воспоминания, так и чувства. Злость, ярость, тоска, любовь, дружба… все это может помочь оборотню сохранить спасительную толику самообладания в пик призыва луны.
Есть то, чего я еще не знаю о тебе, да?
-Вполне возможно, - отозвался Лэрд, - Но, я думаю в той же степени, в коей я не знаю некоторых фактов твоей биографии.
Предпринять что-то, или оставить все как есть? Списать все на отсутствие нормального секса и забыть? Вообще, фраза «вот так друзей и теряют» самым лучшим образом подходила к этому случаю. С одной стороны мужчина был рад, что его сразу же не четвертовали а подобное, а с другой даже как-то огорчился, потому что тогда все было бы понятнее. Если сейчас попробовать сунутся дальше, продолжить эту увлекательную игру в «заведи меня», то дело вполне могло кончиться мятыми простынями (это при условии что им хватит ума переместиться наверх, в спальню). А что тогда на утро? Получится ли из этого «Прости чувак, мы просто были пьяными» или что-то другое, типа «Хм,  а можно повторять и почаще». В любом случае быть до конца уверенным ни в том, ни в другом исходе Фауст не мог.
Финч жался к нему, от этого становилось еще жарче. Касания обжигали, а, учитывая жутко холодные пальцы товарища, это было таким контрастом, который заставлял судорожно выдыхать. Сердце билось как заводное, в кровь выплескивался адреналин, несколько уменьшая опьянение от алкоголя, заменяя его новым, смешанным чувством. То ли стоило продолжить осторожные попытки, то ли надо было прекращать все прямо сейчас. И вот однозначно ответить на это Фауст не мог. Перво-наперво он не мог решить, чего же ему хочется больше: Алистера-только-друга или Алистера-друга-любовника. И вообще, это нормально?
И я нихера не понял
Фауст что-то хотел сказать, но Алистер не дал ему этого сделать, впившись в его губы коротким поцелуем. Лэрд улыбнулся в губы друга, скользя ладонью на его затылок, удерживая его.
-А так, поймешь? – он быстро подмял товарища под себя, нависая над ним и резко, размыкая его губы языком, сразу же углубил поцелуй до какого-то непозволительно страстного подтекста.