Алан мысленно кивает. Да, черт побери, Ринго ему нужен. Ему нужен нагуаль, когда вокруг столько ведьм. Ему нужен полицейский, когда вокруг столько трупов. Ему нужен наставник для Скотта. Да, ему нужен, Ринго, независимый Ринго, Ринго придерживающийся нейтралитета. Ему не нужен Ринго создающий свою общину. Сообщества нагуалей – это безусловно хорошо, это просто отлично. Там где обосновалась стая нагуалей, практически не бывает паранормальных убийств. Практически не бывает стычек между оборотнями и охотниками. Алан помнит, как было в резервации толтеков: спокойствие, умиротворенность, гармония. Наверное, стой именно нагуали во главе ведущих стай, необходимость в охотниках отпала бы сама собой. Но насколько бы хороша не была стая нагуалей, насколько бы не был мирным Ринго, какими бы слабыми не были Хейлы, как бы они не нуждались в помощи извне, эти бы стаи рано или поздно сцепились. На одной территории не может быть двух вожаков. А Алану очень не хочется делать выбор между Ринго и Хейлами.
– Хвост из альф сюда привел Хейл, – резонно замечает Алан. Проблему с альфами притащил не Том и не Артур. Последнего Алан, кстати, уже начинает уважать. Продуманный человек, сумевший доставить своей смертью минимальные проблемы. Хотя Том наверно с этим не согласится. Дитон улыбается краем губ. – А ты, возможно, являешься решением проблемы.
Если альфа стая будет охотиться за Томом, то охотиться за ней будет удобнее. Охота на живца. Том ошибается, он может быть очень полезен. Чрезвычайно полезен. Если, конечно, не будет лезть на рожон. Например, не будет гулять средь бела дня в толпе людей.
– Можешь начинать обожать, – Алан уверенно кивает. – Но вы никуда не пойдете. – Это Дитон высказывает с полной категоричностью. Он всё ещё не намерен выпускать куда-либо эту пару оборотней. Ладно, конкретно этого оборотня. Инспектор демонстративно принюхивается. – Том, ты же хорошо различаешь запахи? Сколько требуется, что бы полностью выветрился запах крови? Ты думаешь, столкнись ты с кем-то из альфа стаи, они не почуют запах своей на тебе? – Алан приподнимает бровь, и опускается на стул напротив Тома. Что ж, если он не боится за себя, инспектор будет действовать иначе. Дитон в упор смотрит на Тома и чуть подается вперед. – О да, "вы с Ринго".  И сколько у "вас с Ринго" шансов против нескольких злых опытных альф? Ринго, конечно, альфа, но он не посвятил всю свою жизнь совершенствованию убийства. У тебя против них больше шансов, но ты не альфа. – Алан моргает и задает главный вопрос. – Ты готов поставить жизнь своего друга, ещё одного, только что бы доказать мне, что альфы на тебя не выйдут, а если и выйдут, вы с ними справитесь?

Алан медленно кивает, то ли соглашаясь с Томом, то ли принимает его решение, то ли благодарит за него. И сам старается сделать вид, что не замечает частичной трансформации Тома. Не замечает и его она ни капли не напрягает. Оборотней, как собак нельзя бояться, если хочешь хотя бы частично диктовать свои условия. Но не оценить зубы и голубизну глаз Алан не может. Как и то, что тут за окном не шумит рябиновая роща, да и непосредственно под рукой нет никакого оружия, кроме кухонных ножей. А кухонные ножи это не то, что Алан привык использовать в качестве оружия. К тому же до них еще надо добраться.
Дитон делает глоток кофе, чуть морщится, и тщательно обдумывает вопросы Тома. Волнует его дружба Тома и Ринго? Нет, не с точки зрения ревности, с точки зрения того, как она повлияет на Ринго? Чему этот парень может научить его Ринго? Или скорее к чему приведет эта дружба? Куда вляпается Вуд, пытаясь вытащить Тома?
- Удиви, – соглашается Алан. Правда на данный момент он сильно сомневается, что Том приятно его удивит. Умный, опасный, хищник. Этот взгляд оборотня выдержать сложнее, чем его обращение. Да он уверен, что Том грыз чужие глотки, не всю жизнь, конечно, но последнее годы точно. Он работал с охотником, а значит, умеет убивать оборотней. И, скорее всего не только оборотней, и вряд ли сильно от этого страдает. Не смотрят таким взглядом невинные овечки. И Алану остается надеяться, что Ринго достаточно умный, что бы не влезть в неприятности и не дать влезть в них своему другу, но главное достаточно сильный морально, что бы не поддаться под влияние друга. Одного ума зачастую не хватает. Ты можешь сколько угодно знать, что это плохая идея, но всё равно на нее согласиться, не умев настоять на своем.

Том осклабился снова, но на рожон не полез. Все-таки волка он мог отправить глубже, не давая устроить кровавую баню, как тому хотелось. Но вот что будет в полнолуние, Том думать не хотел. Волк захочет выплеснуть свою скорбь, свою боль потери, которую Том прячет глубоко в себе. Но зверь не станет терпеть, не станет сдерживать свои эмоции. И кто-то умрет. Если…
Он хотел, он правда, хотел предупредить Алана, но в комнату вошел Ринго. И, разумеется, их разговор с ветеринаром не ускользнул от его тонкого слуха.
Том неохотно, но признал правоту слов друга. Он уже давно самостоятельно не контролировал себя. Ошейник ограничивал его, не давал зверь вырваться, но заодно разучил Тома, оборотня с рождения, разленил его, заставил забыть все чему его учили в детстве. Не быть животным, раз уж ты можешь быть человеком. Зверь нуждается в контроле – или ты будешь управлять им, или его заставят успокоиться принудительно другие.
Он мрачно кивнул Ринго, не сводя глаз с Алана. Получалось, что Ринго умел его успокоить, больше чем он сам. И Алан это видит.
- Я всегда могу выпрыгнуть в окно, малыш! – Том посмотрел на Ринго с улыбкой, зная его реакцию. – Но да… - он пожал плечами. – У меня нет якоря. Я даже не помню, что это такое. Слишком долго за меня умерял зверя проклятый ошейник.
Алан теперь слишком много о нем знает. Ну что ж, Ринго должен знать, а доктор Дитон пусть удивляется.
- И мне будет нужна твоя помощь, - он положил свою ладонь на руку Ринго на своем плече. – Тебе придется научить меня заново.

Алан удовлетворенно кивнул. Он боялся, что придется ещё и по этому поводу спорить. Правда, если Ринго внезапно вызовут, действительно возникнут некие сложности, но вполне решаемые. Он переводит взгляд на часы и ускоряется, время до открытия лечебницы не резиновое, и ему скоро выходить. Дитон уже почти расправляется с завтраком, когда очередной кусок встает поперек горла. Он всё-таки надеялся, что Ринго не захочет взять Тома "под крыло" именно в этом смысле. Разумеется, оборотню сейчас требуется помощь и поддержка. И да, Ринго имеет все шансы стать якорем Тома. Но Альфа! Алан с трудом сдерживается, что бы не скривиться. Нет, мысль, конечно, крайне достойная, но...
Инспектор поджимает губы, и отставляет тарелку в сторону. Вуд, просто зажегся этой идеей, а у него нет логичных и беспристрастных причин почему "нет". Алан скашивает взгляд на Тома. Оборотень выглядит несколько ошарашенным и пришибленным. И дикой радости на его лице нет, а это уже радует Алана. А уж его ответ и вовсе вызывает лишь положительные эмоции. Алан с благодарностью смотрит на Тома, и думает, что тот таки заслужил свое пиво. Действительно всё это надо хорошо обдумать, к чему это приведет, и как повлияет на ситуацию в целом. А потому Дитон глубоко вдыхает, медленно выдыхает и спокойно отвечает на предложение Ринго.
– Не думаю, что это хорошая мысль. – Допив одним глотком кофе, Алан встает. – Мне пора. Помоете посуду? А я пока поставлю контур. Хорошего дня. – Инспектор пристально смотрит в глаза Тома, надеясь, сто Ринго за этот день не убедит его принять свое бредовое предложение, а затем мягко улыбается ему. – Если ещё что-то надо купить – пишите.
Алан поднимается в кабинет, вытаскивая из шкафа склянку с рябиновым пеплом, прежде чем покинуть дом. А прежде чем отправиться в ветеринарную клинику, обходит жилище кругом, оставляя за собой черный, еле видный на траве, след из пепла. Когда последние пылинки выпадают на землю, замыкая контур, линия резко выравнивается, вся становясь одинаковой толщины.
– Вот и всё. Я ушел. – Алан уверен, что находящиеся в доме его услышали.
Через полчаса инспектор уже открывает ветеринарную клинику, всего на пять минут позже заявленного времени. Клиентов ещё нет.

Томми проводил взглядом уходящего Алана, потом перевел его на возившегося с посудой Ринго и… он вообще не думал над тем, что собирается сделать. Это был импульс, желание выразить благодарность или влияние близкой луны, кто знает.
Когда Ринго задал свой вопрос про посуду, Том поднялся, одним слитным движением, и обхватив ладонями голову Ринго, прижался губами к его губам. Это даже был и не поцелуй почти, просто желание прикоснуться как-то по особому, объяснить то, что у него не получиться словами.
- Ты понимаешь, что хочешь сделать? – Том прошептал Ринго это в самые губы, оторвавшись от них наконец. – Если я стану твой бетой, то мои проблемы станут твоими. Не просто потому что ты мой друг, решил помочь, а потому что ты мой… альфа, а я твой…
Том понимал, что таким альфой, как другие, что ему встречались на своем пути Ринго не станет. Ему всегда будет дело до своих бет.
- Ты никогда не был кому-то альфой, так? – Том провел большим пальцем по смуглой скуле Ринго. – Ты уверен, что хочешь такой ответственности? Ты же уже знаешь, какой я на самом деле. И кем я был. Кто-то придет за мной, они всегда приходят. Я не хочу подставлять тебя под удар.
И Алана тоже. Тот слишком много сделал для приблудного оборотня с синими глазами, чтобы отплатить ему черной неблагодарностью.
- Я хотел бы быть для тебя другим, но прошлого не изменишь. И я уверен, что во второй раз поступил бы точно так же. Я такой какой есть, малыш. Помни об этом, - Том провел по длинной пряди черных как безлунная ночь волос индейца. – Вот по этому я не хотел сразу давать ответ. Чтобы ты еще раз все обдумал.

Том внимательно выслушал друга, и вместо ответа принялся медленно зацеловывать его шею, пока не почувствовал, что они оба дрожат и совсем не от холода. Как не странно, Тома это внезапно отрезвило. Все таки он умел быть благодарным, а то, что инстинкт от него требовал было не просто не вежливо, а черной неблагодарностью. Он и так умудрился влезть в жизнь Алана и Ринго обоими ногами, привести к их порогу возможные неприятности.
- Ринго… малыш… - Том провел пальцем по уголку губ индейца, с неохотой отрываясь от него. Голос у Тома был хриплый и низкий. Видно было что ему нелегко держать себя в руках. – Все может измениться. – Оборотень говорил очень искренне, прижимая Ринго к себе ладонью между лопатками, поглаживая. – Если Альфы придут, я не хочу чтобы ты за меня дрался. Ты понимаешь? Не хочу чтобы ты пострадал. Не спорь! Ты сильный, ты не такой как они, но их много. А нас только двое. Если они придут за мной, я убегу. Я прекрасно умею это делать.
Это было чистой правдой. Том бегал от проблем всю свою жизнь. От тех, разумеется, которым нельзя было просто свернуть шею.
- Я отведу угрозу от тебя и Алана. Они меня не найдут. Одному легко спрятаться, - Том убеждал Ринго, касаясь большим пальцем его щеки, ресниц, прослеживая линию подбородка. – Но может быть все и обойдется. Тогда… я хотел бы быть с тобой в одной стае.
Том отстранился и повернулся к раковине с посудой.
- Она же сама не помоется, - ухмыльнулся он, словно трудного разговора и не было. Вода зашумела и оборотень принялся аккуратно намыливать тарелки.

Том методично смывал мыльную пену с тарелок и аккуратно клал их на сушку. Тарелка за тарелкой, тарелка за тарелкой. Если бы точно так же можно было быстро разложить по полочкам мысли. Слишком много было их в голове у Тома сейчас. А тепло прильнувшего к нему Ринго помогало расслабиться, помогало почувствовать себя в безопасности, словно очутился дома после долгого отсутствия.
- Слова это все… - Том поморщился, - ты сам знаешь, я не особенно силен в объяснениях. Но я должен был как-то передать тебе насколько ты мне дорог.
Оборотень потряс головой, понимая, что его объяснения наверно все еще больше запутывают. Он друзья? Или больше чем друзья? Откуда в Томе столько пронзительно нежности к этому долговязому парню. Прошло столько лет, но они оба помнили друг о друге, пусть их и прибивало к другим берегам. Они же такие разные, с Артуром его роднило хотя бы страсть к авантюрам и, чего уж скрывать, страсть к охоте и убийствам. Том помнил, как тот не секунды не сомневаясь вырезал целый слет охотников.
Ринго было совсем другим. Не человеком, не волком, чудом в смуглом теле. Рядом с ним Том чувствовал себя чище, лучше, словно не было многих лет беспрестанной крови.
- Послушай, - оборотень остановил Ринго, повернувшись и положив ему ладонь на плечо. – Мы это сколько? Нас двое, Дерек Хейл… да, я знаком с его небритой рожей, обменялись любезностями. Значит, Хейл и его стая детсадовского возраста? Против стаи Альф? Порой бежать от зверя, чем бросаться на него с зубочисткой. Это не храбрость, глупость!
Том видел на что способна Алисия. Она была хитрой, быстрой, сильной. Круче чем любой обычный альфа, какой бы большой не была его стая.
- Ты же понимаешь, малыш, - Том нехорошо осклабился, черты лица его заострились и он совсем не было похож на добродушного здоровяка, которым обманчиво выглядел обычно. – Мне плевать на это город, плевать на других оборотней. Я не хочу, чтобы ты пострадал. Ты понял?!
Ладно, Том готов помочь вытащить Алана, в уплату услуги, но на этом все.

На слова про несовместимость дружбу и поцелуев Том только в усмешке раздвинул пухлые яркие губы и погладил Ринго по волосам. Обсуждать свои способы высказывать привязанность он очень хотел отложить на потом.
- И я тогда жалел, что тебя нет рядом со мной. Но сейчас… - он взглянул в глаза своему будущему альфе, - мне больше не о чем жалеть.
Кто  знает, может быть если бы индеец-подросток последовал за свои товарищем, им вдвоем пришлось бы против тот кровавый путь, что достался Тому, это могло бы изменить его, как изменило Томми. И он не хотел другу такой судьбы.
- Хорошо… - Том чуть отступил назад, опершись на столешницу. – Оборотни, охотники на одной стороне в защите города. Не мне осуждать подобный союз, но… какой-то план у вас есть? У тебя, малыш? – последний вопрос был произнесен уже без малейшей иронии, гораздо мягче. Он не хотел обидеть Ринго недоверием к его силам и силам, тех, кого он решил защищать. Томми снова приблизился к нагуалю и обнял его, словно извиняясь за резкие слова. Сейчас было не время пытаться останавливать Ринго в его желании хранить и защищать, но у Тома все равно было на это свое мнение, которое пока он решил придержать. Он присмотрится ко всему что происходил в городе, глянет на тех оборотней и охотников, которых он еще не видел и только когда сможет поверить или разувериться в их силах. Пока поверить Ринго на слово он мог только в отношении самого Ринго. Но Том видел, что доброта и способность к самопожертвованию молодого нагуаля может сыграть с ним дурную шутку. Том уже пообещал себе, что если запахнет жаренным он просто вырубит его и утащит подальше от заварушки.
- Ну чем займемся? – Том отстранился и почти естественно веселым голосом перевел разговор в более приземленное русло.

Отредактировано Thomas More (2014-11-08 20:37:51)